[img]http://fmjd.org/dias2/save/13587644023.png[/img]

74

Здесь черные допустили непоправимую ошибку, сыграв

[img]http://fmjd.org/dias2/save/13587726955.png[/img]

75

Ход черных

1... d2—c1 (черные превратили простую в дамку, но забыли обозначить ее второй шашкой) 2. h8—a1 c1—g5.

155

Далее белые поочередно занимали пункты h8 и а1, а черные делали ходы дамкой g5, будто она простая,— g5—f4, f4—е3, е3—d2.

В этот момент белые, забыв, что на d2 находится дамка, неожиданно сыграли своей дамкой на сЗ, считая, что после d2 : b4 они
легко выигрывают. Но черные взяли на а5 и сами выиграли.

— Разве это дамка? — воскликнули белые.
— А как же, простая побывала там еще ходов пять тому назад! — спокойно ответили черные.

Услужливые болельщики

Много лет назад мне довелось участвовать в одном командном первенстве. Соревнования проходили в небольшом городке Подмосковья. Пришло время, и команда, спортивную честь

156

которой я защищал, встретилась с «хозяевами поля».

В турнире я выступал удачно, и в этой партии уже в дебюте смог добиться позиционного перевеса. Мой соперник подолгу думал над своими ходами. Я же в это время прогуливался по залу. Ко мне то и дело подходили местные болельщики, и каждый задавал один и тот же вопрос: «Как там дела у нашего?..»

Я отвечал, что неважно. Один болельщик оказался особенно дотошным. После каждого хода моего соперника, он подходил ко мне и настойчиво выспрашивал: «А что бы вы сделали в таком положении? Как бы вы пошли?..»

Признаться, меня даже радовал такой интерес к игре: «Видимо, очень интересуется шашками... Подковаться хочет...» И я откровенно делился с ним своими замыслами, показывал главный ход и варианты, которые возникали в случае сильнейшего продолжения соперника.

Так продолжалось довольно долго. А у моего соперника положение стало заметно улучшаться. Начало вырисовываться окончание, в котором он точной защитой может добиться ничьей.

И тут у меня возникло подозрение. А не передают ли называемые мной ходы моему сопернику? Правда, могла быть и другая причина — бывает же так, что часть партии человек играет плохо, а потом мобилизует волю и знания и кончает ее хорошо.

Как бы то ни было, я решил проверить свои сомнения. Ведь если они неосновательны, то ничего плохого в такой проверке нет. Тем более, что это были не личные соревнования, а командные.

Быстро сделал очередной ход и отошел в сто-

157


ронку. В который раз меня окружили болельщики. И сразу же прозвучал все тот же вопрос: «Ну, как?»

— Видите ли, объективно говоря — ничья, но думаю, что выиграю! Вряд ли он догадается сделать такой-то ход, который

его спасет — не тот класс игры у вашего земляка!

Я вышел из зала, а когда через несколько минут подошел к доске, на ней был сделан тот самый проигрышный ход, который я
назвал! Сомнения быть не могло — большую часть партии я играл сам против себя!

Вскоре мой соперник сдался. Болельщиков же и след простыл!


ПОЕЗДКА ВО ФРАНЦИЮ


Когда в 1936 году я выиграл звание чемпиона СССР среди юношей, в Бобруйске разнесся слух, что меня посылают на турнир во Францию. На улице меня останавливали знакомые и незнакомые и спрашивали: «Когда едешь?»

Все мои опровержения не возымели никакого действия. Дошло до того, что учительница географии С. Н. Винокур посвятила моей «предстоящей» поездке целый урок. С большим знанием дела она рассказывала о достопримечательностях столицы Франции.

— Не забудь осмотреть ночной Париж, побывать в Лувре, посетить собор Парижской богоматери,— напутствовала она.

Мне действительно довелось побывать во Франции... тридцать лет спустя. Поехал я туда не играть, а представлять

Федерацию шашек СССР на Генеральной ассамблее Всемирной шашечной федерации (ФМЖД).


158

7 сентября 1966 года советский турбовинтовой лайнер взял курс на Париж. Самолет сделал посадку в датской столице Копенгагене. Еще в воздухе пассажиры обратили внимание на необычный вид аэродрома: бетонные взлетно-посадочные полосы со всех сторон окружены посевами. В Дании очень мало пахотной земли, и датчане старательно используют каждый мало-мальски пригодный клочок.

Времени у нас хватило только на то, чтобы осмотреть огромное красивое здание аэровокзала. И снова мы в воздухе. Промелькнул внизу Амстердам, и вскоре мы уже летим над Францией. Париж, аэропорт Бурже.

Но мое путешествие не кончилось. Ассамблея собиралась на юге Франции, в небольшом городке Алесе департамента Дю Гар. Это значило, что мне самолетом надо добраться до Марселя, оттуда поездом до Нима, а ^оттуда снова-таки поездом до Алеса. Что и говорить, маршрут неблизкий, да еще в незнакомой стране.

Но, взялся за гуж...

Покончив с формальностями, сажусь в автобус. Предстоит переехать в аэропорт Орли, чтобы там сесть на самолет, следующий в Марсель.

И вот передо мной Париж. Сена... Триумфальная арка... Дворец, где похоронен Наполеон... Словом, я так увлекся, что забыл о том, что на улице Инвалидов должен пересесть на другой автобус, и в конце концов прибыл в аэропорт Старый Бурже!..

В школе я изучал немецкий язык, в университете — английский, но моих познаний, увы, оказалось явно недостаточно. Только с огромным трудом мне удалось добраться до Орли.

«Каравелла» доставила меня в Марсель.

159

Здесь мне предстояло переночевать, а утром — продолжить свои путь.

От аэропорта до города — 25 километров. Пытаюсь узнать у, диспетчера автостанции, как найти гостиницу «Ницца», где мне заказан номер. Долго мы с ним «толковали», но все без толку: он не понимает меня, я — его. Наконец он положил руку мне на плечо и, улыбаясь, произнес: «Ни-чего!» Представьте себе, как согрело меня это русское слово! Ну что ж, действительно ничего страшного. Найду!

В Марселе изумительный воздух. Дышится легко, особенно вблизи моря, где находится аэропорт. Но — увы — надо торопиться. Автобус отходит через несколько минут.

Подъезжаем к городу. Вокруг какая-то необычная растительность, раскопки, кладбища машин, яркие рекламные щиты. Все интересно,необычно. Однако, все мои помыслы заняты предстоящими поисками гостиницы: как я ее найду, не зная языка?

Ох уж эта гостиница! Я находился от нее не более чем в пяти минутах ходьбы, а искал несколько часов.

Около одного отеля обратился к какой-то француженке по-английски. Она зло посмотрела на меня и позвала швейцара. Все понятно.Меня приняли за американца. Видно, они здорово надоели!

Объясняю: «Ай эм э совьет мэн» — я советский человек. Отношение сразу же резко изменилось к лучшему. Но оказалось, что отеля «Ницца» они не знают.

Блуждая по городу, я случайно наткнулся на отель «Пари-Ницца». Это п была та гостиница, которую я так долго искал.

160