В связи с только что рассмотренной партией вспоминается эпизод более позднего времени. В 1957 году в Казани проводились всероссийские соревнования спартаковцев, посвященные сорокалетию Великого Октября. Я выступал за команду Московской области, и в матче с ростовчанами мне довелось встретиться с моим другом — мастером Василием Кутыркиным, который, как он сам признался, боится меня и в турнирных встречах всегда стремится только к ничьей.

Это, естественно, мешает ему играть в полную силу, а мне дает определенное превосходство.

Первые три хода были сделаны, как и в партии с Цынкиным. Правда, здесь я играл черными.

 

1. c3-d4 f6-g5 2. Ь2-сЗ e7-f6 (!?) 3. g3-f4.
В системе В. Сокова возникает очень интересная борьба, но преимущество — на стороне белых. Часто от черных требуется виртуозная защита, чтобы избежать поражения. Кроме избранного белыми продолжения хорошо также

3. а1-Ь2 4. g3-h4.

 

3... d8-e7 4. f2-g3.

Далее события развернулись совершенно иначе.

Неожиданно для меня Кутыркин играет агрессивно и вместе с тем очень сильно. Но в создавшейся позиции мне удается нанести первый моральный удар.

 

[img]http://fmjd.org/dias2/save/13582250844.png[/img]


(Диаграмма 50.)

Мой партнер наверняка рассчитывал ответить на этот ход решающим ударом:

 

9. d4—с5.

89

После долгого раздумья он увидел, что удар действительно решающий, но... по собственным воротам:
9... d6 : f4! 10. с5—Ь6 (что поделаешь — сказав «а», надо говорить «б»)

 

10... а7 : с5

[img]http://fmjd.org/dias2/save/13582250844.png[/img]

(Диаграмма 50.)

11. с3-Ь4 а5 : с3 12. b2 : d8 f4-g3! 13. h2 : f4 f8-e7 14. d8 : f6 g1 : g3, и в дамках... черные!
Но белые находят другое и очень сильное продолжение.

Настали трудные времена, несмотря на лишнюю шашку. В течение 40 минут я напряженно искал уравнения шансов. Мой друг тоже не вставал с места, пристально следя за мной. Хотя мне было не до партнера, я все же почувствовал его волнение. У меня даже появилась шальная мысль — предложить ничью, но я отверг ее по двум причипам. Во-первых, неприлично предлагать ничью к худшей ПОЗИЦИИ, а во-вторых, очень хотелось выиграть: очки нужны были команде, как воздух.

90

И я решился на очень авантюрный ход.

Для такого хода были некоторые основания чисто психологического характера. Кутыркин уже однажды просчитался в этой партии, и если он сейчас не видит подготовленного мной комбинационного взрыва, то может решить, что этим ходом я безмолвно предлагаю ничью, так как после
11. c5-d6 h4-g3 12. f2 : f6 g7 : c7 13. e3 : g5 h6 : f4 14. d4—c5 с доски исчезают основные боевые силы.
Конечно, при 11. f2—g3 h4 : f2 12. e1 : е5 g7—f6 13. e5 : g7 h8 : f6. 14. c5—d6
черные обречены на труднейшую и бесперспективную защиту, но ведь и другие продолжения на десятом ходу не сулили мне ничего хорошего!
Между прочим, впоследствии мне удалось доказать, что после лучшего хода белых

 

11. f2—g3

 

у черных есть системы игры, спасающие их от поражения.


91

Благодаря далекому расчету и правильному психологическому анализу, мне удалось одержать победу. В. Кутыркин недооценил силу хода f2—g3 и избрал:

 

 

[img]http://fmjd.org/dias2/save/13582251747.png[/img]

(Диаграмма 51. )

Теперь черные «на коне»:

11... Ь6-с5 12. d6 : b4 h4—g3 13. f2 : f6 g7 : e5 14. d4 : f6 f8-e7 15. f6 : d8 Ь8-с7 16. d8 : b6 a7 : c1 17. e3 : g5 h6 : f4.
Белые сдались.

В 1938 году я в составе сборной команды Всесоюзного студенческого спортивного общества «Наука» участвовал в первенстве ВЦСПС. «Паука» выставила две команды.

Мне доверили лишь последнюю доску, да и то во второй команде.

Четвертьфинальные игры были в Ленинграде, полуфинальные — в Москве. До финала наша команда не дошла.

В 1940 году чемпионат Минска собрал очень сильный состав участников. Я поделил первое и второе места с талантливым шашистом X. Идельсоном. Мастер И. Гордон и И. Вельский проиграли нам по пол-очка и поделили последующие места.

По классификационной системе за успехи, достигнутые перворазрядниками в специальных соревнованиях (балльных турнирах),
присваиваются кандидатские баллы. Для получения разряда кандидата в мастера достаточно набрать три балла.

Первый в Белоруссии балльный турнир состоялся в Минске в начале 1941 года. В нем вне конкурса участвовал многократный чемпион республики И. Гордон.

Мне удалось в этом турнире занять первое место и получить первый кандидатский балл.
92

 

Одну из своих лучших партий, сыгранных в балльном турнире,— с В. Ярошенко — я запомнил и после войны опубликовал в журнале «Шахматы в СССР».

В этой партии я применил «Новое начало», введенное в турнирную практику нынешним прославленным гроссмейстером И. Куперманом. Раньше оно было забраковано. Куперману удалось доказать, что «Новое начало» дает черным равноправную игру. Его блистательные победы произвели на меня неизгладимое впечатление, и я тоже стал сторонником этого дебюта.

В апреле — мае 1941 года в Минске состоялся последний предвоенный чемпионат республики. На старте я уверенно захватил лидерство.

Привожу партию с мастером И. Гордоном.

1. с3—d4 Ь6—с5 2. d4 : Ь6 а7 : с5 («Новое начало»!) 3. b2—с3 f6—g5 4. a1—b2
(теперь возникают позиции, характерные для дебюта «Обратный тычок»)
4... g5—f4 5. g3 : е5 d6 : f4 6. е3 : g5 h6 : f4 7. c3-d4 c5 : e3 8. f2 : d4 g7—f6

[img]http://fmjd.org/dias2/save/13582272627.png[/img]

(Диаграмма 52. )

93

9. а3—b4
(И. Гордон любил активизировать бортовую шашку а3)

В молодости я был неплохим тактиком. Последний мой ход таил в себе ловушку. Конечно, я был далек от мысли, что мастер может попасть в нее, но у меня был такой стиль игры.

В возникшем положении, изображенном на диаграмме 52, И. Гордон погрузился в долгое раздумье.

Прошло 15, 20, 25 минут, полчаса, а мастер все думал и думал.

Я ходил вокруг шашечного столика и боялся, как бы кто-нибудь не заметил моей ловушки и не сказал о ней вслух.

Наконец через 35 минут мастер протянул руку к шашке f2. У меня упало сердце: неужели не видит? Может быть, он делает это специально, чтобы посмеяться надо мной — вот, дескать, мальчишка, поставил мастеру глупую ловушку и ходит, как кот вокруг
масла! Но в это время мой соперник записал на бланке ход и уверенно пошел:

Я, как коршун, бросился к доске. Для виду посидел несколько мгновений и ответил:

Оказывается, И. Гордон рассчитывал последствия моих ходов 11... f6—g5 или 11... f8—g7 с последующим 12... е7—d6. Все сходилось в пользу белых.

Партия закончилась так:
12. g3 : g7 d6—c5 13. Ь4 : d6 c7 : a1 14. g7—h8 f8—g7, и белые сдались.

После шести туров я опережал своих конкурентов не меньше, чем на очко. Я уже не сомневался, что стану чемпионом республики.
94

Меня лишь волновал вопрос, на сколько обгоню мастера и других ведущих шашистов. Но следующие два тура опустили меня на землю.

Я потерпел два поражения подряд — от A. Огородницкого и И. Вельского. Все предыдущие встречи с Огородницким складывались в мою пользу, и я азартно играл на выигрыш. Но... Недооценил я и Вельского.

В дальнейшем меня опередила большая группа участников, и лишь на финише мне удалось их настигнуть.

В итоге первое — пятое места поделили B. Грушецкий, Д. Канищикер, X. Идельсон, А. Огородницкий и я.

Определить чемпиона должен был новый турнир. Но ему не суждено было состояться. 22 июня гитлеровская Германия вероломно напала на нашу Родину. Началась Великая Отечественная война — величайшая освободительная война в истории человечества.

Весь наш народ поднялся на защиту любимой отчизны.

Многих, очень многих мы недосчитались после окончания войны. Погибли и победители последнего чемпионата республики А. Огородницкий, Д. Канищикер и X. Идельсон. Погиб мастер Илья Гордон. Погиб, защищая Ленинград, гениальный Василий Соков.

Не вернулся с фронта наставник И. Купермана, Д. Бронштейна, М. Когана, В. Каплана и многих других известных мастеров — замечательный тренер Семен Натов. Смертью храбрых пали Александр Ефремов, Михаил Поляк, совсем еще юный Владимир Могилевич...

В 1944 году меня командировали в Москву для окончания учебы в университете. Там я

95

узнал, что уже после начала войны мне было присвоено звание кандидата в мастера.

Когда московские шашисты организовали чемпионат столицы, меня допустили в этот турнир. Я занял четвертое место и фактически выполнил нормативы мастера спорта. Но Всесоюзная шахматно-шашечная секция решила дать мне проверочный матч с чемпионом Москвы Л. Хейфом. Мне достаточно было свести поединок вничью. Но сделать этого я не сумел.

Первая партия, проходившая в актовом зале Московского университета, протекала под знаком моего преимущества, но завершилась ничьей.

Поучительный случай произошел во второй партии, состоявшейся в шахматно-шашечном клубе.

Я играл черными и применил «Новое начало». Извлечь из пего какое-нибудь преимущество мне не удалось. Больше того, мастер добился инициативной позиции. Однако в какой-то момепт оп потерял бдительность, и я получил реальные шансы на успех. Мой соперник погрузился в раздумье, а я стал прогуливаться по залу. Неожиданно встретил своего друга — многократного чемпиона Белоруссии по шахматам мастера Гавриила Николаевича Вересова, только что приехавшего с фронта, и мы стали оживленно беседовать.

У меня с детства сильная близорукость. Но в ту пору я не носил очки. Издалека я все же видел, что Л. Хейф, задумавшись, сидит на своем месте. Вересов каждую минуту прерывал беседу и советовал мне пойти к столику. Но я считал, что, пока мой соперник думает над своим ходом, время у меня есть.

96